ФИФI ФЫМЫГЪЭПУД, ФИ IЕЙ ФЫМЫГЪЭПЩКIУ

АДЫГЭ ПСАЛЪЭ
«
»

2021-05-21

  • БлэкIам  и джэрпэджэж
  • Iуэхур, псалъэр лъэпкъ тхыдэм, блэкIа гуауэмрэ гуфIэгъуэмрэ щыхуэкІуэкІэ, ахэр къытегъэзэж хъункIэ дымышынэу, щIэх-щIэхыурэ утыку къитхьэурэ цIыхубэр щыдгъэгъуэзэн хуейщ. КъищынэмыщIауэ, щIэблэм щIэблэ къакIэлъокIуэри, дэтхэнэми ицIыхупхъэщ къызыхэкIа лъэпкъым и къекIуэкIыкIар, абы къыдагъэщIа тхыдэр. АдэкIэ щхьэж и зэхэщIыкI, и акъыл елъытащ зэрыпсэунур: «адыгэ» жезыгъэIа тхыдэ уардэм хуэфэщэну, хьэмэрэ ежьужь губгъуэ банэу кIыну?!

  • Къэрэшей-Шэрджэс Республикэм щыпсэу адыгэхэр, а махуэм и саулыкъукIэ хэгъэгум къеблагъэ хьэщIэхэр илъэс къэси накъыгъэм (майм) и 21-м, Али-Бэрдыкъуэ къуажапщэм деж иIэ ныбжьрей Iуащхьэжьым тет фэеплъым и лъабжьэм щызэхуос. ЦIыхуIэ куэд а махуэм толъэщIыхь абы. Езыми нэрымылъагъуу псэ къыпыхьам хуэдэщи, хуабагъэ, нур гуэр къыпкърыкI къыпщохъу. Ягъэ кIынкъым апхуэдэ махуэ хэIэтыкIам хуит зытщIу, къытщыхъу-къытфIэщI гуэрхэм зызыIэпедгъашэми. АтIэ, мы щIыпIэр — адыгэм и блэкIам, Кавказ зауэжьым хэкIуэдахэм, абы и гуауэр Iэ щIыIэкIэ зытеIэбахэм я джэрпэджэжщи, цIыхугур къызэфIэмынэнкIэ Iэмал иIэкъым.
  • Кавказ лIэщIыгъуэ зауэжьым теухуа фэеплъым, ар здэщыт щIыпIэм и гугъу тщIыкIэрэ, абы и къежьапIэ хъуам иджыри зэ хуэдмыгъэзэжыныр, ар зыщIа адыгэлIым, нобэ щIыпIэр зезыхьэхэм я гугъу дымыщIыныр тэрэз хъунтэкъым.
  • Псори зипкъ къикIауэ щытар, къызыдежьар алибэрдыкъуэдэс Хутэ Михаилщ. Абы дзэм къулыкъу щищIэу библиотекэм щрихьэлIэри, щIиджыкIащ «Буйный Терек» тхылъыр. Тхьэм ирещIи, зауэм теухуауэ имыцIыхуауэ къицIыхуа заулрагъэнщ щIалэм и гупсысэхэр езыхужьар, илъэс куэдкIи пIейтеиныгъэ хэзыдзар.
  • Къулыкъури иухри къигъэзэжащ, илъэс зыбжани дэкIыжауэ, урыс станицэ гуэрым кIуауэ, абдеж щрихьэлIащ Кавказ зауэм хэкIуэда урысхэм хуагъэува фэеплъым. Абы Михаил нэхъри хигъэгупсысыхьащ. Хузэгъэзахуэртэкъым апхуэдиз гуауэрэ лъырэ зыгъэва и лъэпкъэгъухэм апхуэдэ фэеплъ гуэри щIамыIэм и щхьэусыгъуэр. Ауэрэ и гупсысэр хуэкIуащ и къару къихь ищIэну, Кавказ зауэм хэкIуэда и лъэпкъэгъухэм фэеплъ яхуищIыну. Абы теткIэрэ, ар къызыхищIыкIыну мывэри, здытригъэувэну Iуащхьэри къыхихащ.
  • — ЩIымахуэр икIыхункIэ селэжьащ, си IэкIэ къыхэзуIукIащ мывэм кIэрыслъхьэну жэз тыкъырым тетыну псалъэхэр. Сигу ирихьат Маркс Карл адыгэхэм ятеухуауэ итхар. Абы и псалъэхэр адыгэбзэ пкъым изгъэувэжри, Бемырзэ Мухьэдин тхьэмыщкIэм деж сыкIуащ сечэнджэщыну. Нобэ хуэдэу сощIэж къызжиIауэ щытари, стхам арэзы зэрытехъуари. Апхуэдэ щIыкIэкIэ мывэр Iуащхьэм дэтлъэфщ, тедгъэувэри, жэз тыкъырри си IэкIэ кIэрысIуэнтIэжащ. Абы тетт «1764 — 1864 гъэхэм екIуэкIа Урыс-Кавказ зауэм хэкIуэда шэрджэсхэм я фэеплъу… ЩIылъэм и цIыхухэ, фи щIыгур зэрыфхъумэжыну щIыкIэмкIэ шэрджэс лъэпкъым щапхъэ къытефх. Маркс К.» жиIэу.
  • Мывэр къыхэхынми, жэз тыкъырыр гъэхьэзырынми, Iуащхьэм тегъэувэнми зэман куэд текIуэдакъым. Псори тыншрэ псынщIэу зэфIэкIат, ауэ… — игу къегъэкIыж Хутэ Михаил.
  • А «ауэ»-м къэзэуат куэд къыкIэлъыкIуащ иужькIэ. Властми «унафэщIышхуэхэми» хуабжьу уэим ящыхъуащ зы лъэпкъым хэхауэ фэеплъ хуагъэува зэрыхъуар. Абы халъагъуэрт лъэпкъ зэщыхъуэ, зыкъыфIэщIыныгъэ щIагъщIэбзэ зэхуэмыдэхэр. Михаил къыхуагъэуващ мывэр Iуащхьэм икIэщIыпIэкIэ кърилъэфэхыжыну. Мызэ-мытIэу къыжраIащ, къыхуэкIуащ, IэштIыми кърагъэлъэгъуащ. КъахуикIуэтакъым. Игъэува мывэр и пIэм зэримыкIым хуэдэу, Михаили иувыкIауэ яхуэкIуатэртэкъым. «Е улIын е улIэн» жыIэгъуэр уигу къегъэкI абы щыгъуэм а лIым къыкъуэкIа быдагъэм.
  • — Сытми сыхуэхьэзырт. Уеблэмэ хьэпс сащIыну къызжаIати, ари къызгурыIуэрт. Москва нэгъунэ Iуэхур нэсат. Арами, сызытетым сытекIынутэкъым, — жеIэ Михаил.
  • Мывэ фэеплъыр Iуащхьэм щэнейрэ къралъэфэхыурэ, Михаилрэ и акъылэгъу, и къуажэгъу лIыхэмрэ трагъэувэжащ. ЛъэгущIэтын ящIа жэз тыкъырри кIэралъхьэжырт. «АтIэ, Михаил, апхуэдэ бэлыхь зыдэплъэгъуа Iуэхур нобэ властми жылагъуэми ищтауэ егъэлъапIэ, фэеплъым пщIэ хуащI. ЩIыпIэр цIыхубэм я кIуапIэ-зэхуэсыпIэщ. Мывэ сыныр щыбгъэувамрэ нобэмрэ зэплъытмэ, сытым уригъэгупсысрэ иджы?» — доупщI ди псэлъэгъум.
  • — 1989 гъэм накъыгъэм и 7-м згъэувауэ щыта, фэеплъ мыхьэнэм нэмыщI нэгъуэщI гупсысэ зыхэмылъа мывэм бэлыхьу къикIар сигу къэмыкIыжынкIэ Iэмал иIэкъым. Ар зэгуэрми сщыгъупщэнукъым.
  • 1991 гъэм накъыгъэм и 21-м фэеплъыр къызэIуахауэ щытащ. Абы лъандэрэ куэдым зихъуэжащ. Мывэ сыныр иджы Iуащхьэ лъабжьэм щытщ. Абы и пIэм мраморым къыхэщIыкIа фэеплъышхуэ ирагъэуващ, Бемырзэ Мухьэдин и усэ сатырхэр зытетха жэз тыкъырыр кIэрылъщ. Фэеплъ комплексышхуэу зызыужьа щIыпIэм зи гуащIэ, зи мылъку, зи жьагъдэ езыхьэлIа, езыхьэлIэ псоми фIыщIэ яхуэфащэщ. Зыкъэзумысыжынщи, япэ мывэ фэеплъым къыкIэлъыкIуа хьэлэбэлыкъхэр иухыу, нобэ хуэдэ лъапIэныгъэ а щIыпIэм къылъысыну си фIэщ щымыхъуж пIалъэ куэд сихуащ. Иджы Iуащхьэм сыщеплъкIэ, цIыхухэр щызэблэкIыу щыслъагъукIэ сызэгупсысыр аращ: къуажэм и зы щIыпIэ, Iуащхьэжь, ара къудейщ мыр. Абы мывэр тедмыгъэуватэмэ, къинэмыщI ухуэныгъэхэр щIыдмыгъужатэмэ, адыгэм фIэкIуэда куэдым хуэдэу, а щIыпIэри хэкIуэдэжынт, хэт ищIэрэ, щIы щхьэфэу ягъэзэхуэжынт… Иджыблагъэ телевиденэм къуажэм теухуа нэтын щигъэхьэзырми, къыздыщIидзар а Iуащхьэм дежщ. Ари фэеплъыр зытеухуахэм я щIыхьым, я пщIэм и зы Iыхьэщ. Шэч хэлъкъым, срогушхуэ апхуэдэу лъэпкъым къыхуэнэн Iуэху зэрыслъэкIам. Ауэ абы къикIыркъым лIыхъужьу зыкъэслъытэжу. Лъапсэрыхыр къызыхуахьа ди адэхэм, адэжьхэм я пащхьэ щытхь жэуаплыныгъэщ ар. Си къалэн згъэзэщIа къудейуэ аращ, — жеIэ Михаил.
  • Ди тхыгъэр щыз хъунтэкъым Михаил и къуэш Аслъэн и цIэ мы тхыгъэм къыщидмыIуамэ. Аслъэн фэеплъ комплексым ит псэуалъэ, ухуэныгъэ дэтхэнэри и нэIэм щIэтщ, музейм и хъумакIуэ-зехьакIуэщ. Лъэпкъым щхьэузыхь зыхуищIыну хьэзыру зы цIыху дунейм тетмэ, етIуанэщ. Накъыгъэм и 21-м, цIыхур куэду фэеплъым къыщекIуэлIэну махуэм, хуэкIуэу Iуэху и куэдщ. И лэжьэгъухэри, щIэблэщIэри и дэIэпыкъуэгъуу щIыпIэр ягъэщIэращIэ, къытрагъэзэжурэ, хьэрф-хьэрфу ягъэцIууж фэеплъым кIэрылъ жэз тыкъырым тет, Бемырзэ Мухьэдин итха мы усэ сатырхэр:
  • Лъэпкъ щIыхьым и псэр
  •  шэпэIудз хуэзыщIу,
  • ЯукIыхункIэ бийм
  •  хуимыкIуэтахэм,
  • Хьэжрэту мыжурэпэм
  • ирихужьэу,
  • ИстамбылакIуэ гъуэгум
  •  текIуэдахэм
  • Щана псэ нэхухэм я
  •  фэеплъщ мы сынри,
  • ЦIыхуцIэ зиIэ,
  • къэувыIи,  хуэгумэщI.
  •  
  • Пушкин Александр жиIэгъащ: «И блэкIам пщIэ хуимыщIыныр цIыхум и хьэлыншагъэ-щэныншагъэм и нагъыщэщ». Шыкурщи, апхуэдэ хьэлыншагъэм лъэпкъыр нэсакъым, щIэблэм ехъумэ, къетIэщIыж тхыдэр, накъыгъэм и 21 щыгъуэ-щIэж махуэр.
  • ТУАРШЫ  Ирэ.
  •  

  • Адыгэхэр хэкум ираху. Сурэтыр 1864 гъэм ящIащ.

  • Адыгэхэм хужаIахэр
  • Абыхэм (шэрджэсхэм) къапэлъэщын щыIэнутэкъым, зэгурыIуэрэ зы дзэпщым и унафэм щIэувэтэмэ.
  • Барбаро Иосафат.
  • (Венецие). 1441 гъэ
  • Адыгэм деж еблэгъа хьэщIэр къыщIыхэщтыкIын щыIэкъым — ар быдапIэм ис пэлъытэщ: и хьэщIэр ихъумэурэ, бысымым и гъащIэр итыфынущ. ЩригъэжьэжкIэ, шу гъусэ хуимыщIауэ бысымым хьэщIэр гъуэгу тригъэхьэжынукъым. Гъуэгу тригъэхьэжа хьэщIэм зыгуэр къыщыщI хъужыкъуэмэ, абы илъ имыщIэжауэ, адыгэр етIысэхынукъым.
  • Паллас Петр-Симон. (Германие).
  • ХахуагъэкIэ, IущыгъэкIэ, дахагъэкIэ Тхьэр абыхэм (шэрджэсхэм) къазэрыхуэмыупса къэнэжакъым: а псомкIи ахэр къахощ Кавказым ис лъэпкъхэм. Я хуитыныгъэр зэрахъумэн лIыгъэ яхэлъу къэгъуэгурыкIуащ ахэр ижь-ижьыж лъандэрэ.
  • Оммар де Гелль.
  • Къэбэрдейхэм, шапсыгъхэм, Псыжь адрыщI ис адрей адыгэ лъэпкъхэм я шуудзэм ебгъапщэ хъун зыщIыпIи щыслъэгъуакъым.
  • Торнау Федор.
  • ЗэрызехьэгъуафIэм, цIыхум зэрекIупсым, зэрыдахэ дыдэм я фIыгъэкIэ адыгэ фащэм, Шэрджэсым и гъунапкъэхэм щхьэдэхри, жыжьэ зыщиубгъуащ… Ар Кавказ псом фащэ яхуэхъуащ, я фащэкIи, я IэщэкIи, я шы тесыкIэкIи адыгэхэм щапхъэ трахащ къэзакъхэми.
  • Студенецкая Евгение.
  • Лъэпкъ дахэщ шэрджэсхэр, цIыху екIухэщ. Я цIыхухъухэр Iэчлъэчщ, къуэгъущ, къамылыфэщ, гуапэхэщ, я щхьэм пщIэ хуэзыщI защIэщ, уардэхэщ, плIабгъуэхэщ, бгы псыгъуэхэщ.
  • Клапрот Генрих-Юлиус.
  • (Германие, Урысей).
  • 1808 гъэ
  •  
  • Адыгэхэмрэ лыхьхэмрэ
  • ЕпщыкIуиянэ лIэщIыгъуэм и кIэм Франджым буржуазнэ революцэ иныр зэрыщекIуэкIам и сэбэпкIэ абы къыкIэлъыкIуэ илъэсхэм Европэм и къэралыгъуэ куэд къызэрыIэтауэ щытащ хуитыныгъэм щIэбэну. Абыхэм ящыщщ Польшэм 1830 — 1831 гъэхэм щыIа лъэпкъ зэщIэхъееныгъэр. Ар урыс пащтыхьым «игъэбэяуа» нэужь, офицеррэ сэлэту зыкъэзыIэтахэм ящыщ куэд Кавказым къашэгъащ я хуитыныгъэм щIэбэн бгырысхэм «къраутIыпщын» мурадкIэ. Зауэ къулыкъум и хабзэкIэ уеплъмэ, апхуэдэ цIыхухэм я къалэнт зи хэкурэ зи хуитыныгъэрэ зыхъумэж бгырысхэм щысхьырабгъуншэу къебгъэрыкIуэну. Ауэ полякхэм тэмэму къагурыIуэрт урыс пащтыхьым и мурадыр, езы бгырысхэм ирагъэкIуэкI зауэм и къалэныр, Инджылызымрэ Тыркумрэ Кавказым «къыщIепIэстхъ» щхьэусыгъуэхэр — Кавказыр Урысейм щахъумэ хуэдэурэ езыхэм зыIэрагъэхьэну зэрыхущIэкъур.
  • Полякхэм я Iуэху еплъыкIэм дежкIэ зэхэгъэкIыпIэшхуэ хъуат Кавказым щекIуэкI Iуэхугъуэхэр икIи, Герцен Александр (1812 — 1870) гу зэрылъитамкIэ, Польшэмрэ Кавказымрэ зыIууа IэнатIэр зыкъомкIэ зэщхьт: пащтыхьым иригъэкIуэкI зэрыпхъуакIуэ зауэм ахэр пэщIэтын хуейт, щхьэж и лъэпкъым и хуитыныгъэр яхъумэжыныр тIуми я зэхуэдэ къалэнти, а мурадым ахэр зэгуигъэхьэрт.
  • 1830 гъэм Польшэм щызэщIэна лъэпкъ зэщIэхъееныгъэмрэ адыгэхэм ирагъэкIуэкIа зауэмрэ зэман къудейкъым зэрызэтехуар. Ахэр зы ищIырт колониализмэм и бийуэ зэрыунэтIам, хэкуитIми я пащхьэм зы бий — урыс пащтыхьыр къызэритым. Абы къыхэкIыу полякхэри адыгэхэри зы мурадым зэгуигъэхьэрт, зэхуэдэ лIыгъэ къагъэлъагъуэуи зауэрт. Уеблэмэ Кавказым къахуа поляк революционерхэм ящыщ куэдым антиколониальнэ лэжьыгъэ ди щIыпIэхэм щрагъэкIуэкIырт, абы кърикIуэуи е декабрист гъэрхэм зыпащIэрт, е бгырысхэм къагухьэпэрт.
  • 1834 гъэм и пэщIэдзэм Астрэхъан и тепщэм Кавказым щыIэ урысыдзэхэм я тет нэхъыщхьэм деж къитхыгъащ: «Астрэхъан щыIэ полякхэм Iэщэр къагъэсэбэпу къалэр ягъэукхъуэу адыгэхэм деж кIуэсэн мурад яIэщ». ГурыIуэгъуэщ урыс унафэщIхэр нэхъри сакъыу полякхэм кIэлъыплъыну зэрыхэтар: «ТеплъэкъукI щымыIэу ди нэIэ ятетщ полякыдзэм и унафэщI нэхъ лъахъшэхэм», — дыкъыщоджэ Владикавказым и комендант Аранскэм генерал Вельяминовым хуитха рапортым. Шэрджэсхэм ягухьэныр полякхэм щагъэтын щхьэкIэ, унафэ ткIий ящIырт урыс унафэщIхэм. «Япэу къытпэщIэхуэ епцIыжакIуэм хуэфащэр зэшэзэпIэу и пIэм иукIыхьынырщ» — итт апхуэдэ унафэм. Абы щхьэкIэ къэмынэу, генерал-майор Ольшевскэм зэрыжиIэмкIэ, 1834 гъэм урысыдзэр Псыжь мыдрыщIкIэ къэкIуа нэужь, «поляк куэдыкIей щIэпхъуэжри» бгырысхэм ягухьащ.
  •  Шэрджэсхэм деж кIуэса полякхэм я бжыгъэмрэ цIэ-унэцIэхэмрэ тэмэму белджылы зыщI щыхьэт гъуэтыгъуей пэтми, урысхэмрэ полякхэмрэ ящыщу адыгэхэм къагухьар апхуэдизкIэ куэдти, пащтыхьым и блыгущIэтхэм унафэ ткIий ямыщIу хъуртэкъым. 1834 гъэм Вельяминовым и пщэ къыдалъхьащ бгырысхэм «абрэджхэр, нэгъуэщI бзаджащIэхэр, ди сэлэт щIэпхъуэжхэр хамыгъэхьэну», «щIэпхъуэжа псори къыдатыжыну». Апхуэдэу нэхъ къищтэрт Николай Езанэм.
  • Революцэм и пэкIэ Кавказ зауэм тетхыхьахэм ялъэкI къагъэнакъым, бгырысхэр хамэ диным ит цIыхухэм Iэлу яхущытауэ къыщIрагъэдзын папщIэ. Пэжщ, зауэм и зэранкIэ апхуэдэ щытыкIэр къэбырсеяуэ щытащ, ауэ абыкIэ къуаншэр бгырыс гугъуехьакIуэхэртэкъым, атIэ, зы лъэныкъуэкIэ, пащтыхьым и политикэрт, етIуанэу, адыгэхэм я Iуэху зезыхьэ пщы-уэркъхэм къадэкIуэу, урыс гъэрхэмрэ поляк къэкIуэсахэмрэ пщылI бэзэрым зэрыщащэрт. Пащтыхьыгъуэм и телъхьэ тхыдэтххэм я мурадыр къыбгурыIуэну гугъукъым, ауэ бгырыс къызэрыгуэкIхэм апхуэдэ залымыгъэ зэрахьауэ щытамэ, абыхэм къагухьэ урысхэмрэ полякхэмрэ я бжыгъэм гъэ къэс хэхъуэу екIуэкIынтэкъым. Бгырысхэр ягъэулъиин щхьэкIэ, пцIы куэд къагупсысырт пащтыхьым и Iуэхузехьэхэм. АпхуэдэпцIхэр пасэу къыщIагъэщащ цIыху пэрыт куэдым. Ахэр щыхьэт тохъуэ урысхэм, полякхэм, адыгэхэм яку дэлъа зэпыщIэныгъэ гуапэхэм.
  • Поляк щIэпхъуэжхэм я бжыгъэр псом хуэмыдэу хэхъуащ 1834 гъэм. КъыкIэлъыкIуэ илъэситIым, урыс дзэзешэхэм зэралъытамкIэ, а бжыгъэр нэхъ мащIэ хъуащ. 1837 гъэм ирихьэлIэу тенджыз Iуфэм Iус адыгэхэм я лъахэр щтапIэ зыщIахэр куэд дыдэ хъурт. Титулярнэ советник Бутеневым 1837 гъэм гъатхэпэ мазэм и 8-м барон Розен деж къитхыгъащ: «Шапсыгъхэмрэ адрей бгырысхэмрэ я щIыпIэм полякхэр щэ бжыгъэкIэ щызоуэ», — жиIэри. Зы илъэс докIри, тенджыз Iуфэм Iут быдапIэхэм я Iэтащхьэ Раевскэм къетх Кавказ корпус щхьэхуэм и унафэщI Головин деж: «Адыгэхэм я деж кIуасэхэм я бжыгъэм кIуэтэху хохъуэ».
  • Зауэ-тхыдэ архив нэхъыщхьэм къыщыдгъуэтащ Кавказым щыIа полякхэм я Iуэху зытетам и щыхьэт зыбжанэ.
  • Бгырысхэм къагухьа полякхэр къарууэ яIэмкIэ ебийрт пащтыхьым икIи телъхьэ яхуэхъурт зи хуитыныгъэм щIэзэу лъэпкъхэм. Къапщтэмэ, Анапэ дэсащ лэжьакIуэ папщIэу къагъэсэбэп полякыу зы ротэ. Абы щыщ куэдым зэIэпах тхыгъэ гуэрхэр къагъуэта нэужь, Вельяминовым Розен деж щэхуу итхыгъащ: «Анапэм и комендант полковник граф Цукате къыIэрыхьащ шэрджэсхэм деж къикIыжа сэлэт Фабиант Юзеф къыкъуаха поляк усэ, уэрэд щIэгъэстакIуэхэр». Апхуэдэ тхыгъэхэр урысыбзэкIэ зэдзэкIауэ, тхылъымпIэ напэ 76-м ярыту къыкъуахащ унтер-офицер Бреженскэм, напэ 49-рэ хъууэ — сэлэт Поздняк Андрей, 66-рэ хъууэ — Фабиант Юзеф.
  • Пащтыхьым зэхэзехуэн зэрищIамрэ я хэкум хуаIэ лъагъуныгъэмрэ полякхэр хуашэрт бгырыс мэкъумэшыщIэм и мурадхэр дэIыгъыным, кавказ бгырысхэм гуэту хуитыныгъэ зауэр ирагъэкIуэкIыным.
  • Дамыгъэхэри къулыкъури трахыжу сэлэтхэм хахуэжа полякхэр зауэ IэщIагъэм хуэIэзэ офицер лъэрызехьэхэт. ГурыIуэгъуэщ апхуэдэхэр къазэрыгухьэм бгырысхэр игъэгушхуэу зэрыщытар. Зауэм зэрыхэтым нэмыщI, щIэныгъэфIи къабгъэдэкIырт. Къапщтэмэ, полякхэм «бгырысхэр гын щIыным, топ къэгъэсэбэпыкIэм хурагъэджащ икIи ар и зы щхьэусыгъуэщ бгырысхэр урысхэм къазэрыпэщIэтыфым». Документхэм дыщрохьэлIэ полякхэр епцIыжакIуэу, присягэр ямыгъэпэжу щытауэ. Ауэ абыхэм я лIыгъэмрэ хахуагъэмрэ игъэпуду зы псалъи тхылъымпIэхэм иткъым. Ахэр дапщэщи «сэлэт, офицер зэпэщхэщ». Граббе етх: «Абыхэм (бгырысхэм — Б. А.) я деж лIыгъэкIэ псом хуэмыдэу зыкъыщигъэлъэгъуащ тенджыз ФIыцIэ линейнэ батальоным щыщ унтер-офицер гуэрым. Ар 1831 гъэм Польшэм зыкъыщызыIэта дзэхэм артиллерием и капитану хэтащ. Абы и цIэ дыдэр IупщIкъым, ауэ бгырысхэм я деж адыгэцIэ къыщищтащ».
  • Щэ бжыгъэ зыбжанэ фIэкIа мыхъуми, полякхэр бгырысхэм къагухьэу зэрыщытам мыхьэнэшхуэ иIащ зи хэку зыхъумэжхэм я къарур хэхъуэнымкIэ, урыс пащтыхьым и политикэ бзаджэм пэщIэтынымкIэ. Зауэ IэщIагъэм хуэшэрыуэ офицерхэмрэ лIыгъэр къызэлыж бгырысхэмрэ зэрыубыдмэ, Iуэхур нэхъ убзыхуауэ екIуэкIырт, хуитыныгъэм щIэбэнынри нэхъ щIэхуабжьэрт.
  • Бгырысхэм ирагъэкIуэкIа зауэм польскэ революционерхэр зэрыхэтар XIX лIэщIыгъуэм и щэщI гъэхэм къэхъуа Iуэхухэм щыщу гу нэхъ зылъытапхъэщ. Ар пащтыхь правительствэм и военнэ министр Чернышев А. И. къыгурыIуэрт Граббе къыбгъэдэкI хъыбархэм япкъ иткIэ. Граббе «икъукIэ иригузавэу» къитхырт бгырысхэр куэд щIауэ пащтыхьым лIэнкъэнэну къызэребийри, абыхэм къакъуэкI «лIыгъэ Iэрымыубыдри», пащтыхьыдзэхэр хэзыгъащIэ IэмалыщIэхэр къызэрагупсысри зэрыт тхыгъэхэр. Полякхэмрэ бгырысхэмрэ зыр зым и телъхьэу къызэрыныкъуакъуэр «Iуэху шынагъуэу» къилъытэрт абы.
  • Бгырысхэм я бэнэныгъэмрэ польскэ революционерхэм я лэжьыгъэмрэ зы зэрыхъуам политикэ мыхьэнэшхуэ иIэт. Абы къигъэлъагъуэрт адыгэхэм я хуитыныгъэм пыщIа зауэр Европэ псом джэрпэджэжу зэрыщыIур, Австриеми, Франджыми, Урысейми я бжьыр зытрадзын щхьэкIэ, ар полякхэм къазэрыхуэщхьэпэр. Бгырысхэм пащтыхьыгъуэм и бийуэ, алжирхэм Франджым и монархием и бийуэ ирагъэкIуэкIа бэнэныгъэм, нэмыцэ тхыдэтх Боденштедт зэритхыжамкIэ, «Европэ псор нэ мыупIэрэпIэжкIэ кIэлъыплъырт». Абы етх: «Дэ тфIэтелъыджэу дыкIэлъыплъырт а лъэпкъитIым я бгъэгум гъащIэр щызу къызэрыщеуэм, иджыри къэс а лъэпкъ-хэр кърамыдзэу къекIуэкIарэ пэт, Европэм и къэралыгъуэ лъэщитIым хуэгъэIэсэртэкъым. А лъэпкъитIым дэ хахуагъэкIэ дыдахьэхырт, я зэуэкIэмрэ я лIыгъэмрэ ди гур тIэпахырт».
  • Кавказыр зэхагуэшэжыну зи мурада къэралыгъуэжьхэм польскэ демократхэр зэрахущытыр нэрылъагъу ищIащ а революционерхэр бгырысхэм я лъэныкъуэ зэрыхъуам. Зи хэкумрэ зи хуитыныгъэмрэ зыхъумэж адыгэхэр Европэм и къару пэрытхэм зэрыпащIэн, зы лъэпкъым и хуитыныгъэр адрей лъэпкъхэм я насыпым зэрепхар пхыгъэкIын, зэрыпхъуакIуэхэм щхьэмыгъазэу пэщIэтын — аращ бгырысхэм я щIыналъэр хэщIапIэ зыхуэхъуа полякхэр зыхущIэкъуар.
  • Лъэпкъ мащIэхэр Iэпхлъэпх ищIын мурад зиIа пащтыхьым пэщIэтурэ къежьащ адыгэхэмрэ полякхэмрэ зэхуаIэ зэныбжьэгъугъэ-зэкъуэшыгъэр.
  • БЫЖ  Алий,
  • тхыдэ щIэныгъэхэм я доктор.
  •  
  • БЕМЫРЗЭ  Зураб
  • 12-21
  • Ди япэ ищахэр
  •  къоплъэкIыр
  • Накъыгъэм
  •  и тIощIрэ зым.
  • Лъэпкъыгум хуокIуэж
  •  щыгъуэдэкIыр
  • Накъыгъэм
  •  и тIощIрэ зым.
  • КъэкIуэнур блэкIам
  •  щыхэттIэнущ
  • Накъыгъэм
  •  и тIощIрэ зым.
  • Дыпсэурэ дылIарэ
  •  жытIэнущ
  • Накъыгъэм
  •  и тIощIрэ зым.
  • Дитынущ сыныжьхэм
  •  я пащхьэ
  • Накъыгъэм
  •  и тIощIрэ зым.
  • Адэжьхэм
  •  яхуэтщIурэ щхьэщэ
  • Накъыгъэм
  •  и тIощIрэ зым.
  • ЗэбдзэкIмэ а бжыгъэм
  •  псэ Iутыр,
  • Зэподжэ-зоджэжыр
  •  езым —
  • Адыгэм и лIакъуэ
  •  пщыкIутIым,
  • Накъыгъэм
  •  и тIощIрэ зым.
  •  
  • ТХЬЭГЪЭПСЭУ  Увжыкъуэ
  • Дыгъэмыс
  • Дыгъэмыс, Дыгъэмыс!
  • Блож мафIэгур хы Iуфэр иIыгъыу,
  • Бжьыхьэ дыгъэри къопс,
  • Си хэку кIапэм и унафэр щIиIыгъэу.
  • Хыр къогубжьри, тоуж,
  • Адыгэгу зэгуэудам зыпищIыжу,
  • Къилъыхъуэжрэ лъэужь,
  • БлэкIа жыжьэм гъунэгъу сыхуищIыжу.
  • Блож мафIэгур, мэкIий…
  • Выгухэр чырэу къокIуалIэ хы Iуфэм.
  • ЦIыху дэсыжкъым къуэкIийм…
  • Сабийр щIэлъщ упщIыIуа анэ бгъафэм.
  • Блож мафIэгур, мэкIий,
  • Зызыхъуэж гъащIэ кIуасэм пэджэжу,
  • Къытхуина зэман ткIийм
  • СIэщIихыжу сиIар гукъыдэжу…
  • 30.09. 2005 гъэ
  •  
  • Автор мемориала в Эскишехире
  • Главные движущие силы творческого процесса — любовь к прекрасному, историческая память и патриотизм, убеждён житель Стамбула, известный скульптор Нух Ачин из адыгского рода Тлепшуко
  • Обычная, в общем-то, фраза — «Причерноморская Шапсугия, Сочи» — в среде черкесской диаспоры Турции имеет особую магическую силу. Проверено неоднократно. Здесь не нужны какие-то официальные документы с печатями, аккредитации и дополнительные пояснения — сразу открываются любые двери. Люди, независимо от возраста, должности или социальной принадлежности, всегда охотно идут на контакт, проявляют максимальное радушие и полную готовность к доверительному диалогу на всевозможные темы. А что еще нужно журналисту, изучающему жизнь соотечественников на чужбине? Данный высокий статус — принадлежность к Причерноморской Шапсугии, где заключены исторические корни большинства, если не всех, адыгских фамильных родов, живущих на земле предков и далеко за ее пределами, — дает возможность всякий раз находить интересные темы, а также весьма незаурядных героев для газетных очерков и репортажей.
  • Проезжая по местам компактного проживания черкесов в Турции, а это сотни городов и деревень, разбросанных по всей территории бывшей Османской империи, стараешься закрепить в памяти какие-то особые ориентиры, приметные знаки или достопримечательности. Без этого тут никак — взгляд обязательно должен за что-то «зацепиться». И вот почему. Внешне здешние селения, особенно в глубинке, очень похожи друг на друга: небольшая мечеть, узкие улочки, однотипные дома с черепичными крышами, сады и поля, поэтому в памяти все быстро сливается в единое целое. Спустя пару дней, если не сделать в подсознании какие-то «засечки», их уже невозможно различить. Остаются только названия, а их огромное количество…
  • Горное селение Берсирхабль, расположенное в окрестностях Яловы, найти на карте непросто, главным образом из-за небольших размеров, значительно легче отыскать его непосредственно на местности: аул, где есть скульптура черкеса на коне, тут знает каждый.
  • — Мы давно раздумывали над тем, как обустроить аул, — рассказывает глава селения Нэжеттин Брантэ. — В ходе работы неожиданно возникла идея: нам нужен особый символ — яркий, исторически значимый, понятный всем, но такой, какого нет больше нигде. Молодежь предложила установить в центре селения, в парке, памятник предкам — мухаджирам с Кавказа. Инициативу сразу поддержали старшие. На том и порешили.
  • Жителям Берсирхабля откровенно повезло: удалось быстро найти человека, который взялся за реализацию этого значимого проекта. В считанные месяцы организаторы смогли собрать и деньги на мемориал.
  • — Я часто бываю в этом ауле, люблю его, здесь какая-то совершенно особая аура, которая привлекает гостей не только со всей Турции, но и из Кавказа, — признается житель Стамбула Нух Ачин. Узнав, что в Берсирхабле гостит журналист из Причерноморской Шапсугии — с родины предков, он сразу приехал на встречу. — Однажды в ходе разговора с местными старейшинами я услышал об их идее создания памятника. Заинтересовался. Сразу набросал эскиз скульптуры — всадника на коне. Композиция понравилась всем. Жители Берсирхабля на сходе единогласно утвердили концепцию памятника — и работа началась.
  • Нух, несмотря на турецкую фамилию, — из шапсугского рода Тлепщуко, проживающего в Причерноморской Шапсугии, его мать — Чачух. Художник, скульптор, человек, имя которого широко известно в среде зарубежной черкесской диаспоры. Имея высшее экономическое образование, Нух по основной специальности не работает давно, успешно освоил другую — уже более двадцати лет активно занимается творчеством.
  • — Как и все дети, я с малых лет очень любил рисовать, — вспоминает он. — Учить основам живописи меня было некому, поэтому учился по книжкам. В студенческие годы начал самостоятельно осваивать художественное искусство и скульптуру на более серьезном уровне. Внимательно изучал творчество других художников, перенимал их опыт. Предпочитал работать в разных техниках, с любыми материалами — искал свой собственный стиль.
  • Сегодня часть заказов — массивные скульпторы исторических личностей Турции, известных политиков, общественных и научных деятелей государства разных лет, а также сказочных персонажей, разнообразных представителей флоры и фауны — для детских садов, школ, городских парков и скверов — он делает вынужденно, чтобы содержать семью. Большую же часть времени посвящает главной теме — адыгской истории, создавая совершенно уникальные вещи. Он принципиально не работает в мастерской, предпочитая творить на природе, где черпает естественную красоту и гармонию окружающего мира. Весь двор частного дома Тлепщуко, расположенного на окраине Стамбула, превратился в сказочный музей под открытым небом.

  • Скульптор Нух Ачин (Тлепшуко)

  • — Мои предки, проживавшие в окрестностях Туапсе, в последние годы Кавказской войны, подобно сотням тысяч соплеменников, были вынуждены искать спасения в Турции, — рассказывает Нух. — Но уходили на чужбину не привычной дорогой — через море, а по суше — через Закавказье. На первых порах обосновались в пригороде города Эрзурум, на месте разрушенного турками армянского села. Позже — отправились дальше, вглубь страны.
  • Он вырос на рассказах старших. Другие свидетельства прошлого — фотографии или семейные реликвии, к сожалению, не сохранились. Детально изучая историю и культурное наследие своего народа, — не только по книгам и архивным материалам — он часто бывает в странах проживания зарубежной адыгской диаспоры и на родине. Нух, подобно мифическому богу кузнечного ремесла Тлепшу, богато наделенному талантами, начал создавать собственными руками своего рода пантеон великих исторических личностей Черкесии и Кавказа. Сегодня в его домашнем музее — десятки памятников легендарным героям Кавказской войны: Хаджи Дагамуко Берзеку, Тугужуко Кизбечу, Джамболету Болотоко, Калеубату Шупако, имаму Шамилю, шейху Мансуру, имаму Хамзату, Хаджи Мурату и многим другим. Есть здесь и знаковые персонажи адыгского фольклора, в частности, эпоса «Нарты», создававшегося черкесами на протяжении более трех тысячелетий, бюсты вождей черкесских мамлюков, правивших Египтом и Сирией на протяжении более трех столетий, а также наших современников, в частности, известного ученого-кавказоведа Джорджа Хьюитта, побывшего не так давно в гостях у Тлепщуко.
  • — Работа над двухметровой скульптурой для Берсирхабля заняла почти два месяца, — рассказывает Нух. — Сроки были крайне сжатыми, поэтому на время пришлось отложить в сторону все прочие дела. Труд приносил истинное удовольствие — я с огромным желанием и совершенно безвозмездно делал это для людей, которые мне искренне дороги, для всего нашего многострадального народа, ценой героических усилий преодолевшего огромные тяжести и испытания в своей истории. Это моя сыновья дань благодарной памяти предков, сохранивших для будущих поколений самое ценное — жизнь.
  • Нух также является автором эскиза первого в Турции мемориала жертвам Кавказской войны.
  • — Это эскиз будущего памятника нашим погибшим предкам. Ты первый, кому я показываю его. Нравится? — житель Стамбула, известный скульптор Нух Ачин развернул на столе большой лист с изображением мемориала. Я увидел его начальные наброски в черно-белом варианте — все просто, без излишеств: высокая фигура адыга в черкеске, папахе и бурке гордо стоит на фоне гор. — Я намеренно не стал «перегружать» памятник символами. Смысл, заложенный в него, должен быть понятен каждому: и нам, черкесам, и другим гражданам Турции, и иностранцам.
  •  Идея установки памятника предкам, погибшим в Кавказской войне, возникла еще в начале 2000-х, рассказал Нух. Хасэ города Эскишехир, расположенного в 350-ти километрах к юго-востоку от Стамбула, вплотную занималось этим вопросом несколько лет: активно шло общественное обсуждение концепции будущего мемориала, был объявлен конкурс на лучший проект, попутно шел сбор средств на строительство. Участвовали многие — простые представители черкесской диаспоры, причем из самых разных районов страны, бизнесмены, общественные деятели.
  • Из всех предложенных вариантов организаторы выбрали авторский проект Нуха Ачина. Большую роль сыграло имя мастера — он широко известен в среде черкесской диаспоры, его работы «расходятся» не только по Турции, но и в других странах, где проживают наши соотечественники.
  • Тогда же он и рассказал о своих планах, связанных с мемориалом, посвященным памяти предков, оказавшихся в безжалостных жерновах Кавказской войны. Не скрывая гордости за доверенное ему ответственное дело, Нух считал этот важнейший творческий проект своей особой миссией.
  • Памятник, над которым работала большая группа людей, был торжественно открыт в Эскишехире 21 мая 2017 года. На сегодняшний день это фактически единственный подобного рода монументальный мемориал в Турции (ранее в Стамбуле появилась уменьшенная копия знаменитого «Древа жизни» известного скульптора из Нальчика Арсена Гучапша. — Прим. А.Н.). Он установлен на территории университета города с разрешения министра культуры республики. На церемонии открытия присутствовали ректор университета Анадолу Наси Гюндоган, президент Кавказского культурного центра Ескишехира Джихан Эрток, представители черкесской общественности из разных районов страны и России.
  • Официальная часть была недолгой. Выступавшие подчеркивали особую значимость события, говорили о важности сохранения исторической памяти, призвали молодежь быть верными нравственному долгу перед прошлым своего народа и старшими поколениями…
  • Анзор НИБО.
  • Сочи — Стамбул —
  • Берсирхабль – Сочи
  •  
  • «Огненный»  Батырай  Шагудж
  • Среди  наших  соотечественников,  вернувшихся  на  историческую
  • родину,  есть  немало  ярких,  талантливых  и  творческих  личностей
  • Однажды Езбей Исмаил Батырай Саадеттин неожиданно для всех стал… Батыраем Шагуджем. В начале 90-х семнадцатилетний паренек из адыгского аула Хакуринохабль, расположенного в окрестностях турецкого города Афьон, принял непростое, но жизненно важное для себя решение — вернуться на историческую родину в Майкоп. Этот шаг кардинально изменил его дальнейшую судьбу.
  • — Двумя годами ранее, в 1991-м, в Адыгею переехал мой дядя, — рассказывает Батырай. — Он легко прижился здесь, настойчиво звал и меня. К тому времени я оканчивал школу, нужно было определяться с жизненными планами. Мне было известно, что в Майкопе учится большая группа молодых адыгов из Турции, они тоже здесь не затерялись. Это обстоятельство, в конечном итоге, и помогло мне окончательно решиться на переезд.
  • Родители Батырая к решению старшего сына отнеслись с пониманием. В Майкопе Батырай стал полноправным гражданином России, взял родовую фамилию Шагудж и сразу поступил на подготовительное отделение факультета иностранных языков Адыгейского госуниверситета.
  • — Я приехал в Адыгею, совершенно не зная ни родного, ни русского языка, не имея никакой информации о том, как здесь живут люди, какова общая обстановка и экономическая ситуация, — вспоминает он. — На первых порах приходилось очень трудно, да и время тогда было совсем непростым. Быстро адаптироваться помогли друзья-студенты из Турции, которые уже хорошо освоились здесь, практически сразу появились знакомые из местных адыгов. Для меня во всем этом главным было другое обстоятельство: я вернулся на родину предков, поэтому трудности нисколько не пугали.
  • В Майкопе Батырай сразу привлек к себе внимание, удивив специалистов великолепным знанием всех хореографических композиций знаменитого «Нальмэса», тонким чувством самобытного стиля знаменитого ансамбля.
  • — Я с детства любил танцевать, — рассказывает он. — В годы учебы в Турции несколько лет выступал в составе школьного ансамбля, в репертуаре которого были только турецкие танцы. Когда открылся «железный занавес» и в диаспору стали попадать видеокассеты с исторической родины, дома учился танцевать по записям «Нальмэса», «Кабардинки» и «Исламея». В Майкопе поначалу искренне удивлялись: откуда ты знаешь все движения? Мне действительно было проще осваиваться в «Нальмэсе», имея некоторые навыки народной хореографии.
  • Год спустя он стал артистом основного состава Государственного академического ансамбля народного танца Адыгеи, толком еще не зная родного языка и не имея специального хореографического образования. Русский язык он постепенно выучил в университете, адыгский — в хореографической студии «Нальмэса», куда попал в 95-м. Теперь на обоих изъясняется свободно, практически без акцента.
  • Привыкнув всего добиваться собственным упорством и трудом, он не позволяет себе расслабляться, живет очень насыщенной творческой жизнью, весь рабочий день расписан буквально поминутно. Помимо репетиций и концертов в составе «Нальмэса» заслуженный артист Республики Адыгея Батырай Шагудж последние годы работает репетитором в муниципальном ансамбле «Зори Майкопа», активно сотрудничает со знаменитым фольклорным коллективом «Жъыу» Замудина Гучева, научился играть на шичепшине, успешно осваивает старинные героические и обрядовые народные песни.
  • — Работа в «Нальмэсе» отличается своей особой спецификой — это высочайший академический уровень народной культуры, требующий полнейшей самоотдачи физических и духовных сил, — признается Батырай. — К тому же я солист ансамбля, а это особая ответственность, необходимо постоянно работать над собой, поддерживать оптимальную форму. В «Жъыу» все иначе. Этот коллектив ориентирован на небольшую зрительскую аудиторию, его репертуар рассчитан на камерное исполнение, поэтому мы, главным образом, поем и играем в собственное удовольствие, словно для самих себя, своих друзей и знакомых. Исполняя народные мелодии, я отдыхаю душой, заряжаюсь новой позитивной энергией.
  • Нынешний «Нальмэс»  трудно представить без Батырая. Он быстро влился в коллектив, стал его важной составной частью. Главный хит ансамбля — знаменитую хореографическую композицию «Ожерелье танцев адыгской диаспоры», горячо полюбившуюся зрителям, в свое время Амербий Кулов словно создавал именно «под Шагуджа», настолько гармонично, легко и свободно он чувствует себя в этой стихии. На сцене солирующий артист Батырай Шагудж действительно просто великолепен — легкий, подвижный, прыгучий, есть в его осанке какая-то особая гордая стать, свойственная только черкесам. Он напоминает собой необузданные природные силы — огонь и воду, лед и пламя.
  • — Сегодня Батырая называют совестью нашего ансамбля, — рассказали в «Нальмэсе». — Он яркий, универсальный артист: великолепный танцовщик, исполнитель на адыгских народных инструментах, педагог-репетитор ансамблей «Нальмэс» и «Зори Майкопа». Виртуозно владеет кинжалами и мастерски сидит в седле, успевает сделать множество интересных фотоснимков во время концерта. Батырай создал страницы ансамбля в социальных сетях, разработал логотип ансамбля. В общем, Шагудж — наше всё!
  • Как в скромном, обаятельном и немногословном в повседневной жизни человеке уживаются все эти несовместимые, противоборствующие друг другу вещи — остается только удивляться. Хотя, по большому счету, кто как не Батырай, родившийся и выросший на чужбине, способен выразить в пластике танца самое глубинное и сокровенное, что переполняет душу каждого горца, оказавшегося вдали от исторической родины, но всем сердцем рвущемся на землю своих предков?
  • Анзор  НИБО.
  •  
  • Убыхский  язык  будет  жить!
  • На пути к возрождению: ученые и общественники-энтузиасты стремятся восстановить язык коренных жителей Сочи, а значит, сохранить и сам субэтнос
  •  Крах, беда, катастрофа. Помню самое первое, очень яркое впечатление от прочтения — еще в студенческие годы — знаменитого романа Баграта Шинкуба «Последний из ушедших». Книга о трагической судьбе убыхов — родственного адыгам и абхазам гордого, свободолюбивого народа, до Кавказской войны населявшего большую территорию между реками Псоу и Шахе, давно стала культовой в черкесском мире. Сегодня эта книга есть, наверное, практически в каждом адыгском доме. Позже я вновь и вновь перечитывал это полное пронзительной боли повествование о рассеянных по далекой чужбине соплеменниках, вынужденных ради спасения своих детей и внуков уйти с родной земли, и всякий раз мое восприятие той страшной исторической эпохи, поломавшей судьбу нации, постепенно менялось. Нет, боль не прошла, другим, более глубоким, становилось понимание реальных масштабов всего произошедшего с нами более полутора веков назад.
  • Легендарный Шинкуба, еще в советское время в числе первых открыто рассказавший о трагедии, постигшей коренных жителей Сочи, на мой взгляд, ошибался в главном. Название его романа и в те годы, когда информации о жизни наших соотечественников за рубежом, было крайне мало, и тем более сегодня — в последние десятилетия в этом плане проблем нет, многие считают излишне фатальным, полным безысходности, отрезающим убыхам путь назад — на землю предков. Конечно, под воздействием страшных обстоятельств они были вынуждены массово покинуть родной Кавказ, но их потомки живы, не теряют надежду на возвращение, живут этим.
  • Да и ушли, нужно особо отметить, далеко не все. «Я убых!», — люди, гордо причисляющие себя к многострадальному народу, ныне есть везде: в Кабардино-Балкарии, Карачаево-Черкесии, Адыгее. Немало потомков убыхов и в Сочи. Кроме фамильных родов, традиционно считающихся убыхскими, — Ушхо, Черен, Хейшхо — здесь можно встретить и другие, имеющие исторические убыхские корни. «В этнографических источниках конца 1920-х — 1930-х гг. зафиксированы на побережье, со слов жителей-шапсугов, такие, как Сизо, Сажо, Гербо, Нибо, Схабо и некоторые др., — пишет историк Тамара Половинкина. — Понятно, что в русское время, в связи со своей крайней малочисленностью, и, естественно, чаще, чем в прошлом, убыхи заключали браки с шапсугами… К примеру, Черен Закерий был женат на Сизо Цауж, его сын Ибрагим — на шапсуженке Аширхан Чачух, через дочерей семья Заурбека породнилась с фамилиями Тлиф, Напсо, Бекух, другими».
  • С мечтой о счастье
  • Хорошо помню отрывки из документального фильма, снятого еще в 80-е годы съемочной группой сочинского телевидения. Горит ночной костер. Рядом мирно пасутся лошади. Тихий женский голос, грустный и задумчивый, подобно журчащему горному ручью, неторопливо рассказывает о непростой, полной трагизма и безысходности, судьбе убыхов. Фамилия героини очерка — Черен — была столь же непривычной для уха, как и сам факт того, что это повествование о коренных жителях Большого Сочи, некогда вынужденных гордо уйти с родной земли на чужбину без всякой надежды на возвращение, прозвучало тогда на весь город. Помню, какой интерес и общественный резонанс вызвал этот фильм, посвященный очень непростой, до сих пор отзывающейся острой болью странице исторического прошлого Черноморского побережья. Позже удалось выяснить кто она — Харет Черен — самая старшая представительница единственной оставшейся семьи из некогда многочисленного убыхского рода.
  • Природная интеллигентность, тихое обаяние и грустные, полные боли и страдания глаза — вот что замечаешь сразу при первом же взгляде на эту женщину, летом 2007 года отметившей 80-летие. Гостеприимство в семье Черен сродни культу. Харет и ее дочь Галина были радушны и приветливы. Мой визит, хоть и объявленный заранее, кажется, застал Харет Ибрагимовну врасплох. «Откуда вы узнали об юбилее? Неужели это еще кто-то помнит?» — растерянно, но с нескрываемой радостью в голосе, спросила она.
  • Домашняя обстановка городской квартиры, несмотря на всю свою скромность, вполне комфортна и уютна. Много книг. Сама хозяйка, не имея за плечами сколько-нибудь серьезного образования, начитанна, одинаково грамотно и свободно говорила на русском и адыгском языках. Наш разговор начался неторопливо — о повседневном.
  • — Я как-то пыталась записывать свои воспоминания на бумагу, да все не то, — призналась Харет Ибрагимовна. — Конечно, многое, о чем хотелось бы рассказать людям, забываться стало: время безжалостно — ждать не любит.
  • Свою жизнь она твердо делила на две части. Равномерны ли они — не знаю. Но неравнозначны — это точно.
  • — Как сюда, в Шапсугию, попали мои предки, я могу судить только по рассказам старших, — вспоминала Харет Ибрагимовна. — Говорят, в последние годы Кавказской войны мой будущий дед, Закерий, будучи мальчонкой, из района нынешнего Дагомыса, где тогда жил род Черен, пешком направлялся в Туапсе. Путь этот был неблизким, да и опасным. Местные шапсуги из рода Сизо, жители аула Хаджико, приютили у себя паренька. Закерий в ауле прижился. Рано женился.
  •  В семье Черен было семь детей. Харет родилась в 1927-м, третьим ребенком, после Даулета и Сарет. Позже на свет появились Харун и Аминет. Еще двое детей Ибрагима умерли в юном возрасте.
  • В 1933-м семья попала в жернова безжалостных политических репрессий. По какой причине их отправили в степи Казахстана, Харет так и не смогла узнать, но воспоминания о годах, проведенных на чужбине, в бесчеловечных условиях существования, настойчиво преследовали ее до самой смерти.
  • — Первым в Казахстане умер Даулет, — рассказывала Харет. — Он был старшим в семье, поэтому мама, а отца уже не было в живых, рассчитывала на него как на главного кормильца. Сразу же по приезде на место ссылки, Даулет отправился на поиски продуктов питания для нас. Маму с другими женщинами увезли в неизвестном направлении, сказали только — на полевые работы. Вскоре мы остались совсем одни — Даулета привезли практически безжизненным. Что с ним произошло на самом деле, не знаю, но он сам был очень обессиленным от постоянного голода, может быть, сказалось именно это. Матери даже не дали как следует попрощаться с ним — Даулета похоронили уже без нее.
  • Постепенно один за одним из девяти членов семьи Черен ушли из жизни семь человек! Выжить удалось только Харуну и Харет.

  • Тевфик Эсенч

  • — После смерти братьев и сестер, я оставалась старшей, — отметила в ходе нашей беседы Харет Ибрагимовна. — Каждый новый день становился для нас очередным испытанием на прочность. Страшно было. Голод свирепствовал настолько, что шансов на выживание оставалось все меньше и меньше.
  • Но самые тяжелые дни для семьи наступили с началом Отечественной войны. Все трудоспособное население оказалось на фронте, заменить взрослых пришлось детям.
  • — Землю нужно было пахать, чем-то засевать, собирать урожай, — вспоминала Харет Черен. — Еле-еле успев закончить семь классов, мне пришлось сесть за баранку трактора. Что мы тогда в технике понимали?! Темп работ был таким насыщенным, что мы сутками не уходили с колхозного поля. Однажды меня нашли в тракторе без сознания — сказались голод и усталость.
  • Она до последнего своего дня четко, словно на цветной фотографии, видела поля Казахстана, помнила каждую тропинку, дорогу, дом, лица людей, фактически каждый день, прожитый на чужбине. Не забыть ей было и страшных воспоминаний, связанных с потерей близких людей. Разве отпустят просто так мысли о том, как ей, пятнадцатилетней девчушке, слишком рано ставшей взрослой, пришлось собственноручно в течение недели похоронить мать и тетю?
  • В послевоенные годы, признавалась Харет, стало полегче. Удалось обзавестись домашним хозяйством, с огромным трудом, но «встать на ноги». В 1948 году, имея уже двух малолетних детей на руках, совершенно неожиданно для себя она решила вернуться в родной аул. С этой самой страницы в ее биографии и начинается отсчет нового периода жизни.
  • На родине Харет Ибрагимовне тоже пришлось несладко. Не имея жилья и постоянного источника заработка, она была рада любой работе. Трудилась в совхозе, работала продавцом в сельском магазине, швеей в Лазаревской больнице. Долгие годы, пока в начале 60-х ей не дали квартиру — первую в ее жизни собственную крышу над головой — пришлось ютиться у родственников и просто внимательных, чутких к чужим проблемам людей. В таких условиях она умудрилась поставить на ноги двух дочерей, дать им высшее образование.
  • — Несмотря на то, что судьба меня изрядно потрепала, мне, к счастью, везло на добрых людей, — признавалась Харет. — Я с благодарностью сохраню до конца дней имена всех, кто не остался безучастным к моей судьбе.
  • Она рано поседела. Что довелось ей увидеть в этой жизни, заставившей столь много мучиться и страдать? Эта согбенная под тяжелейшим грузом лет женщина жила не для себя и выживала только ради других — братьев, сестер, детей. Дочери Харет (Галина и Людмила) старались сторицей вернуть ей этот долг, всячески оберегали мать, заботились о ней.
  • — В жизни мне досталось сполна, — задумчиво и горько признавалась Харет Черен. Она ушла из жизни в июне 2010 года, в возрасте 83 лет. Похоронена в ставшем для нее родным ауле Хаджико. — Часто знакомые люди меня спрашивают: «Харет, почему ты никогда не улыбаешься?». А я ведь никогда не задумывалась над этим, да и поводов для радости особенно не было. Эта мечта о простом человеческом счастье и поддерживала меня все годы. Радуют только дети, внуки и правнуки. Глядя на них, я все же понимаю, что жить, несмотря ни на что, все же стоило!
  • Исторический оптимизм
  • Убыхи, вопреки всему, живы. В последние годы предпринимаются попытки объединить оставшихся на земле предков представителей этого гордого, мужественного и некогда многочисленного народа. Не все столь катастрофично, как принято считать, и с убыхским языком, считающимся «мертвым». Да, носителей и знатоков его в мире, к сожалению, уже не осталось, но целенаправленная работа по возрождению этого древнего адыгского наречия ведется многие десятилетия — над данной архиважной проблемой активно работают ученые и общественники в России, Турции, Грузии, Европе, США. И не теряют надежду оживить считающийся исчезнувшим язык. Показательных примеров, когда общими усилиями, даже через столетия удавалось сделать, казалось бы, невозможное, в истории немало. Наиболее известный и удачный пример — иврит, полностью возрождённый из языка, вымершего два тысячелетия назад. Долгое время он существовал лишь в книжном виде, а несколько десятилетий назад стал государственным языком государства Израиль и родным языком для нескольких миллионов людей. Всего же, в том или ином виде, удалось вернуть к жизни десятки редчайших, попавших в число «мертвых», языков мира — корнский, мэнский, древнеанглийский, прусский, ирландский, гэльский, маньчжурский, санскрит. В их числе и некоторые наречия индейских племен Северной Америки, переживших в XIX веке трагедию, схожую по масштабам с убыхской.
  • Важный шаг в деле возрождения убыхского языка сделали в 2018 году ученые из Адыгеи — в Майкопе под эгидой Адыгейского государственного университета, Адыгейского республиканского института гуманитарных исследований (АРИГИ) и Адыгской международной академии наук (АМАН) издан «Убыхско-адыгейско-русский словарь». Над фундаментальным научным трудом (он включает более 12 тысяч слов и словоформ убыхского языка, иллюстрирован свободными и фразеологическими сочетаниями, фразами, пословицами и поговорками)  много лет работали доктор филологических наук, профессор, заслуженный деятель науки Адыгеи и Кубани Батырбий Махмудович Берсиров и его супруга — кандидат педагогических наук, доцент кафедры немецкой филологии АГУ Софиат Аминовна Берсирова.
  • … — Сегодня я нашел еще семь убыхских слов! — профессор Батырбий Берсиров, всю жизнь посвятивший науке, радовался, как ребенок. Всякий раз, бывая в странах проживания зарубежной черкесской диаспоры, он настойчиво и терпеливо, буквально по крупицам собирал уникальный языковой, фольклорный и этнографический материал. Я не раз видел его в работе: по приглашению основателя и руководителя детского хореографического ансамбля «Нэф» Мугдина Чермита мы неоднократно оказывались в составе делегации, ежегодно выезжавшей за рубеж — в Турцию, Израиль, Иорданию. Каждый по отдельности ежедневно занимался своим делом: я — готовил путевые очерки о жизни соотечественников на чужбине, Батырбий Махмудович — общался со старейшинами и молодежью, знатоками фольклора, учеными и общественниками, занимающимися сохранением истории, а также духовного наследия народа — и всякий раз находил что-то новое, неизведанное.
  • Обладая энциклопедическими знаниями в области адыгского языка, фольклора и этнографии, побывав практически во всех странах проживания адыгской диаспоры, он эффективно использовал любую возможность для более глубокого изучения богатейшей культуры черкесского зарубежья. И продолжает это делать сейчас. Интерес опытного ученого к данной теме не только сугубо научный, его предки — из древнего убыхского рода.
  • — Первые попытки заняться убыхским вопросом я предпринял еще в начале 80-х, после Международной конференции языковедов в Тбилиси, где мне довелось познакомиться с известным французским ученым-лингвистом Даниелем Труком, — рассказал Батырбий Махмудович. — Информации об убыхах в ту пору было крайне мало, доступных исторических и научных материалов тем более. Работа растянулась почти на четыре десятилетия. По мере возможности изучал зарубежные научные источники. Моя супруга, Софиат Аминовна, прекрасно владеет французским, она делала переводы с иностранного языка на русский. Регулярно бывая в зарубежных экспедициях, месяцами жил в убыхских селениях Турции, что тоже принесло свои плоды. Конечно, знатоков живого убыхского языка уже не осталось, но из разрозненного материала удавалось выделять очень полезную информацию.
  • Сам словарь, имеющий несомненную научную ценность, интересен не только историкам, этнографам и лингвистам, занимающимся кавказским языковедением, но и обычным людям, в первую очередь, безусловно, потомкам убыхов, проживающим на исторической родине и за рубежом. В настоящий момент Батырбий Берсиров трудится над новым важным проектом — созданием самоучителя убыхского языка.
  • — Конечно, говорить о возрождении уникального языка коренных жителей Причерноморья еще рано, но работа в этом направлении идет, — отметил ученый. — Это очень долгий, весьма непростой процесс, в котором должны участвовать все без исключения — научное сообщество, общественники, государство. Оживить считающееся мертвым наречие, на котором более полутора веков назад говорило автохтонное население исторической Убыхии, вполне реально, во всяком случае, для общения на бытовом уровне. Главное — настойчиво и целенаправленно действовать в этом направлении.
  • Потомки Тевфика Эсенча
  • … — Я — убых! — 67-летний житель турецкого села Хаджи-Осман, расположенного в 150-ти километрах от города Бурса, по имени Хикмет, показывавший мне дорогу к дому, где родился и долгие годы жил легендарный Тевфик Эсенч (Зеифэ), считающийся последним носителем языка убыхов, а также его могилу на местном кладбище, гордо произнес эту фразу на адыгском. По-убыхски уже не говорил его отец, не знает языка он сам, тем более — его дети. Но станут ли полноценными представителями своего народа подрастающие внуки? Самому Хикмету этого счастливого времени, когда потомки все же заговорят на языке далеких предков, наверное, застать не доведется, но он искренне мечтает о том дне, когда в Хаджи-Османе вновь громко зазвучит убыхская речь.
  • Анзор  НИБО.
  • Сочи — Бурса — Измир — Ялова —
  •  Хаджи-Осман – Сочи